Как снимать кино об охоте с ястребом

Мыкола Рудь

Июнь, 2017 год

С раннего детства мечтал поехать в Грузию и увидеть своими глазами славных и легендарных базиери – охотников с ястребами на перепелов, о которых мне, тогда еще совсем мальчишке, рассказывал один знакомый грузин. Несколько лет подряд относительно молодой парень приезжал поздней осенью в Киев и останавливался на квартире в соседнем дворе. Он торговал на Житнем рынке мандаринами.

Его рассказы об охоте с малым ястребом на перепелок для меня были настолько интересными и захватывающими, что это даже на какое-то время отодвинуло на второй план мое увлечение фотографией.

Я перерыл буквально все библиотеки в округе в поисках хотя бы чего-то, что касалось охоты с ловчими птицами, но улов мой был ничтожно мал и незначителен. Кроме изумительного рассказа Сергея Аксакова об охоте на перепелок, который я и сегодня иногда перечитываю, так ничего и не нашел.

Каждую осень с нетерпением я ждал приезда своего грузинского знакомого, чтобы расспросить о многом, что накапливалось и так меня интересовало. Как-то в один из приездов он привез показать мне фотографии, которые сделали его друзья и знакомые на ежегодных соревнованиях базиери, которые в то время проходили в Грузии ежегодно. Именно тогда я понял настоящий смысл поговорки «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать»! Тогда я дал себе слово и решил обязательно поехать в Грузию и увидеть все собственными глазами.

С тех самых пор я «заболел» соколиной охотой до такой степени, что и сейчас не могу ни дня прожить без нее, ежедневно серфингуя в мировой информационной сети в поисках чего-то нового, ранее неизвестного. С тех пор и доныне буквально все, что касается охоты с ловчими птицами, для меня представляет самый живой интерес.

Со временем, окончательно оформившись в своем пристрастии к фотографии и, как это было со многими фотолюбителями, я постепенно эволюционировал к осознанию того, что динамичное изображение имеет значительно больше перспектив и возможностей показать ярче и привлекательнее красоту окружающего нас мира. Уже в то время я стал подумывать о том, как можно снять фильм об охоте с малым ястребом на перепела. Эта захватывающая ловецкая культура в стране Советов в то время сохранилась в основном в Абхазии и Мегрелии, а также спорадично в других частях Грузии, где наблюдался сезонный пролет перепела. Это чудесное культурное явление было, а фильма о нем не было. Не было даже статей, которые я искал во всех киевских библиотеках, переворачивая горы журналов и книг. В то время были фильмы о чем угодно: о коммунистической партии, о БАМе, о космосе, о цирковом и театральном искусстве, о соцсоревновании, но не было фильма о таком удивительном явлении, как соколиная охота, которой славилась Русь и многие кавказские народы с самых древних времен.

Хочу поделиться личным опытом и секретами съемки соколиной охоты, который мне удалось приобрести, когда, наконец, сбылась моя мечта и я попал в Грузию, познакомившись с людьми, которых называют базиери.

Если читателю приходилось видеть редкие кадры, когда птица в полете, на экране монитора как объект съемки находится в резкости, вам должно быть понятно, что это не результат высокой квалификации или длительного опыта съемки птиц, не свалившаяся на оператора удача. Это и не постановочный кадр, ибо птицы не поддаются никакому прогнозу и поэтому не могут быть элементом постановочных схем, как могут подумать люди, неискушенные в вопросах видеосъемки… На самом деле – это что-то значительно большее, это подарок Господний. Ведь автофокус на скорости движения птицы на фоне неба не справляется и получение нерезкого изображения состоит в том, что оно закономерно обязательно в 99 случаях из 100.

Я могу снять великолепный фильм об адронном коллайдере, ибо все, что угодно, я могу снять в резкости, а ученые физики квалифицированно наговорят все что нужно. Я могу снять все…. что не летает по непрогнозируемой траектории. Буквально все… на что я могу навести автофокусный объектив видеокамеры.

Соколиная охота в отличии от всего вышеупомянутого – это в высшей степени непрогнозируемое действо. Любая ожидаемая траектория полета птицы – это несбыточная мечта! Снять перепела, выпорхнувшего из-под носа легавой собаки, нельзя даже при включеной камере, даже если очень попытаться судорожно среагировать, ибо перепел летит значительно быстрее, чем возможно корректно, без дрожи перемещать камеру.

Зато я могу в резкости снять собаку, но этого явно мало. Ведь она не летает.

Я могу снимать на охоте с треноги – качественно, в резкости, правильно выбрав ракурс, освещение, но ничего, кроме важно идущих людей с ястребами на руках, мне зафиксировать для благодарного человечества не удастся. Как только я сниму камеру с треноги, произойдет что-то непрогнозируемое. Именно в этот ненужный момент и я уже не успею ее включить. Когда я готов к съемке – собранный, бодрый, реагентоспособный, уставивишись в монитор, иду по камням, переставляя по наитию ноги рядом с охотником два часа подряд, ни один перепел не взлетает…

Когда, споткнувшись о камень, я падаю в двадцатый раз и уже не могу подняться от усталости, а хочу тихо умереть, лежа на грузинском поле у реки, в моем уставшем сознании плывет одинокая жалостливая мысль, что все перепела в этой местности вымерли от какой-то неведомой болезни.

Когда я все же медленно поднимаюсь, вспоминая все лучшие годы своей жизни, убеждая себя в том, что они не последние, спотыкаюсь и опять падаю, о чудо – мне в лицо вспархивает испуганный перепел! Но я не двигаюсь потому, что знаю, он уже далеко и никто напуска ястреба не сделал, ибо все, включая собаку, бросились меня поднимать. Пусть летит себе птичка божья, у нее сегодня праздник. Как и у меня – камера целехонька, а нога поболит и перестанет.

Снимать можно все, что видно на мониторе в резкости. Для этого нужно знать заранее, где находится объект или видеть его. Если он вне поля зрения и неизвестно, где и когда появится, снять что-либо уверенно отличимое от черного квадрата на фоне неба ни практически, ни теоретически нельзя. Знать, откуда вспорхнет и залопочет крыльями перепел никому не дано! Знать, куда он полетит – невозможно. Быть уверенным в том, что ястреб обязательно устремится за ним – наивно. Много интересного можно снять на закате, на восходе, даже ночью у костра. При нормальном дневном освещении, пребывая наизготовке, когда взлетает перепел и за ним срывается ястреб – ты физически не успеваешь развернуться и сопроводить движение птиц. В этот момент ты сам себя готов разорвать на клочки, от вольных чувств нет спасения, и если бы это был кто-то другой, его можно было бы не только обвинить в чем угодно, но, возможно, даже совершить против него преступление.

Остается только печально прокрутить просмотр и рыдать, ибо взлет перепела не в резкости, а устремившийся за ним ястреб угадывается в удаляющемся расплывчатом комке, только если включить все возможное воображение. Уверенность в том, что в следующий раз все будет иначе – высшая форма самоуверенности. В момент отчаяния приходит осознание того, что это можно получить только в подарок.

Обеспечить качественную картинку можно на дне Марианской впадины – это уже доказано со времени появления глубоководных аппаратов. Но удерживать объект, быстро летящий в трех-четырех метрах от тебя в видоискателе или в рамке монитора – маловероятно. Тем более обеспечить пребывание объекта в фокусе.

Возникает вопрос: зачем же тратить годы и упрямо пытаться это делать вновь и вновь? Ответ прост. Есть те, кто это делают, не оставляя надежды на милось Господню.

Иногда упрямцы получают маленькие подарки.

Благодарю Тебя, Господи! Не остави меня и в дальнейшем в заблуждениях моих, в поисках и в надеждах.

За несколько поездок в Грузию мне удалось снять много прекрасного материала, из которого впоследствии получился небольшой сериал, работа над которым продолжается и по сей день, и в настоящее время уже смонтировано три серии фильма.