Медвежий нож Андреевского

Вячеслав Артеменко

Июнь, 2018 год

На фото: нож Самсонова

Предназначение

О том, что в России охотятся на медведя с ножом европейской публике впервые сообщил Александр Дюма в романе «Учитель фехтования» (1840 г.). В основу истории положены воспоминания maitre d’armes Augustin’а Grisier (1791 – 1865, известен классической фразой «On devrait demander un intervalle de trois jours entre la provocation et la rencontre» (фр. Мы должны попросить трехдневный интервал между провокацией и встречей). Тот пребывал в С. Петербурге десять лет, вернулся во Францию и в 1839 г. преподавал искусство шпаги писателям и журналистам – тогда это была опасная профессия, приходилось отвечать за слова. Маэстро Гризье действительно сражался в assaut с цесаревичем Константином Павловичем, но о его рассказе о медвежьей охоте автору ничего не известно. Вряд ли Дюма это выдумал.

Впервые, о специальном оружии – медвежьем ноже в русской охотничьей литературе упомянул наш соотечественник Александр Венцеславский, служащий Придворной охоты. В книге «Псовая охота вообще» (С. Петербург, 1847) он пишет: «По большей части эти случаи охоты разыгрываются следующим образом: удалец-стрелок, взяв с собою доброе ружье и обоюдоострый кинжал, идет прямо в берлогу и, не давая подняться зверю с места, целит ему в лоб – и тут иной раз бывает медведю конец. В противном случае, если медведь только ранен, то, поднявшись на дыбы, он идет побороться с нежданным приятелем: вот здесь-то ловкость сохранить свой череп от когтей зверя, попавшись ему под брюхо, и умение мгновенно вонзить кинжал и располос(ов)ать вдоль брюха рану смертельную, - составляют единственное средство спастись от погибели.»

Вообще-то, медведь встает «на дыбы» не в агрессивном состоянии, а от испуга, или любопытства – посмотреть, что происходит. Нападая, медведь сходу сбивает жертву на землю, наносит ей острыми когтями страшные раны и начинает рвать поверженную жертву зубами и когтями, как передними, так и задними лапами. Задачей охотника в такой, критической ситуации, является изумить зверя, как об этом пишет сибирский медвежатник Лялин («Охота в Сибири на медведей с лайками», очерки 1892 – 1908 гг.) «Начинаю кричать, ругаться, чтобы приостановить – поднять на дыбы медведя и стрелять в упор. От крику медведь часто вздыбливается, а иногда остервеневшийся, разъяренный, он не поднимается, а прет свиньей, что очень опасно.»

«Самый опасный для охотника медведь тот, который стреми­тельно бросается на него накоротке. Рассказы о том, что после неудачного выстрела медведь приближается к охотнику на ды­бах, а последний щпигует его ножом или рогатиной, доколе не последует кончина зверя, не более, как сказки. На дыбы медведь подымается, лишь наскочив на человека в упор, и уже затем подминает его под себя, а чаще всего, набежав, опрокидывает его, или ударом лапы, или охватом лап за ноги. Самые опасные раны медведь наносит не столько своими коггями, сколько страшными клыками. Попавшему под медведя, без надежды быть тотчас же вырученным товарищем, самое лучшее сопротивлением не раздражать еще более зверя и, главным образом, беречь от его клыков свою голову. Если при этом охотник имеет за поясом нож, то постараться, выбрав момент, всадить его возможно глубже под лопатку зверя.»  О ноже тот же автор упоминает кратко, наряду с рогатиной: «Кроме ружья следует иметь при себе надежный нож... Дополнительным оружием на медвежьих охотах является много раз описанная разными авторами рогатина и нож, как последнее средство самозащиты». Н. А. Мельницкий «Медведь и медвежья охота» 1915)

Говоря о применении ножа на медвежьей охоте, следует понимать, что он являлся последним средством самообороны, когда зверь подминал человека под себя и продолжал рвать. Как пишет Сабанеев («Календарь охотника» 1892): «При неминуемой опасности, когда медведь бросился после выстрела, всего лучше выхватить нож, упасть на спину и затем распороть ему брюхо.  На лежащего человека медведь никогда не бросается так злобно и стремительно, как на стоящего, у которого почти всегда сначала вышибает из рук кинжал или ружье, а затем сшибает лапами самого охотника. Вообще, медведь редко пускает в ход зубы, а больше действует когтями».

О собственном опыте атаки медведя пишет Лялин: «Разъяренный раненый зверь несется мне на штык… Осечка… Кидаю ружье в сторону, рассчитывая, что рассвирепевший зверь схватится за ружье, а сам хочу вырвать кинжал из ножен. Не так-то вышло – медведица броском кидается ко мне по-собачьи и схватывает меня за ногу повыше колен зубами.  Рванула, начала трясти, потом оперевшись левою лапой, занесла правою сорвать мне череп. Видя неминуемый конец моим гастролям, я схватил правою рукою ее под горло, левую положив на шею, желая защитить затылок от ее маневра сорвать череп. Она задела мне лишь ухо. Сижу под грудью медведя, имея правую ее лапу у бедра, видя над собой ее маленькие, зловещие глазки и окропленную моею кровью пасть, держу ее правою рукой, не давая возможности достать мой череп и кричу «Стреляй. Стреляй!»… Зверь внял приему собаки и бросился за ней… Я встал на ноги, вырвал нож… Я стоял на том же месте, где получил передрягу, ощущая острую боль в ноге и плече, не имея возможности двигаться, но все-таки ожидая еще раз сразиться с медведицей, приняв ее на нож.» (охота 1905 г.)

Медвежий нож был оружием скорее охотников-любителей, спортсменов. Промышленники, добывавшие медведя на Северо-Западе России, предпочитали для самозащиты топор или рогатину. «По большей части, наши охотники отправляются на этот промысел с ружьями очень плохими, а рогатин и ножей не имеют. Благодаря только одной удаче и ленивости зверя, ни один из этих удальцов не приходил еще из лесу, побывав в медвежьих лапах.»(Минорский П. «Очерк охоты в Кондушской волости, Вытегорскагоуезда, за 1881 год»)«Охотники для этой цели вооружаются большепульными винтовками, рогатинами, топорами и ножами. Разбуженный ирассерженый зверь бросается вон из берлоги, и только что покажется из отверстия ея – убивается охотниками пулею, рогатиною или топором.» (Соборнов А. «Олонецкий край» 1895) Оружием на случай самозащиты, обычно служил топор. «Топоры могут оказаться полезными и для самозащиты в тех редких случаях, когда зверь нападает на людей. Если раненый медведь бросается на человека, или лезет на лабаз, надо рубить топором по лапам, ключице, а не по шее, голове, или лопаткам зверя». (Рахманин Г. Е. «Ружейно-спортивная охота» 1950)

При Императорском дворе медвежья охота вошла в моду при Александре II. Обер-егермейстер Государя – Григорий Александрович Чертков (1832-1900) изображен на фотографии с медвежьим (?) кинжалом. Царское оружие этого периода, из арсенала в Гатчине, имеет клинок длиной 36-32 см, шириной ок. 4,5 см, обоюдоострый, в сечении шестигранный. Рукоять симметриченая, черенок слоновой кости, крестовина двустороняя.  

Иностранные ножи 

В Швеции, где на медведя также много охотились, никакого специального - «медвежьего», ножа создано не было. В собрании «Ливрусткаммер» - королевского арсенала, копья для охоты на медведя представлены, но охотничьи ножи вполне традиционны – хиршфангеры, да шеффилдские. Не имеют его и саамы, использовавшие на медвежьей охоте копья с характерным - длинным и узким, граненым железком.

В немецких землях при травле медведя использовали специальные рогатины –Bärenspieß. Ими кололи зверя, чтобы не поранить (ценных) травильных собак. На гравюре Хиршфогеля (Augustin Hirsvogel, 1503-1553) изображен охотник, берущийся за катцбальгер, после того, как ратовище его рогатины сломалось. Ножи немецкой работы, продававшиеся в канун 20 ст. в России, в немецкой охотничьей терминологии именовались по-разному.

Нож фабрики «Франц Френцель» в Никсдорфе (Австро-Венгрия)с однолезвийным клинком 23 см, острие спущеное, крестовина двусторонняя со щитком, именуется Standhauer. Такой массивный инструмент служил охотнику для оборудования номера, им срубали ветви, закрывающие обзор. В магазине Клещевски (Берлин), такой стоил 11,5 р. м.

В прейс-куранте магазина Чижова, (С. Петербург) его позиционировали как «медвежий нож»: «клинок из лучшей стали, рукоятка роговая, в оправе из белого металла, ножны обтянуты кожей с наконечниками, цена ножа с клинком 23 см - 7,50 руб.» В прейс-куранте торгового дома Фальковский и Широкоряденко (Москва, 1910/1911) он также позиционируется, как «кинжал медвежий, превосходной работы, клинок 7 вершков (31,5 см), ножны цветной кожи, в металлической оправе -7,50 руб.»

Кинжал с обоюдоострым клинком длиной 26 см и шириной 3,5 см, дола центрическая, острие симметричное, крутое, крестовина двусторонняя, черенок роговой, именуется Saufanger – оружие для добивания кабана.  Его цена в магазине Клещевски -17,5 р. м.

Британский нож-«шикари» был создан, как специализированное оружие для индийских охот. HenryAstburyLeveson («Полезные советы или намеки спортсменам и путешественникам об одежде, снаряжении и лагерной жизни от «старого Шекари», 1874) описывает его так: «В выборе ножа большое внимание уделяйте тому, чтобы его острие, оба лезвия и рукоять находились на прямой линии – иначе вы не сможете нанести действенный удар. Оружие не будет следовать за взглядом. Одним из ножей Торнхилла я могу пробить (серебряный) доллар. Абсолютно необходимо чтобы клинок был изготовлен из лучшей стали.» A. Kinloch(«HuntingBigGameinIndiaandThibet», 1885 г.) описывает его более подробно: «Охотничий нож для практического использования как оружие должен быть обоюдоострый, с клинком длиной около 8 дм (20 см) и шириной около 1,5 дм (3,8 см), с острием скорее резко сужающимся (suddenly), чем тонким (fine). Его следует сохранять острым, как бритву и избегать использовать для рубки и грубой работы. Нож должен быть оправлен в деревянные ножны с пружинной защелкой, что бы его можно было освободить рукой, когда берешься за рукоять.» Защищаться таким ножом предполагалось от черного (гималайского) медведя.

Оружейный склад Эд. Вениг (С. Петербург, 1909) предлагал «нож-кинжал фабрики «Роджерс и сын» высокой работы, рукоятка из слоновой кости, с лезвием длиною 8, 9 дм,с ножнами – 20, 22 руб, а такой же, с роговой рукоятью, тех же размеров, с ножнами – по 8 и 9 руб.» В уже упомянутом прейс-куранте торгового дома Фальковский и Широкоряденко, об изделиях фирмы «Жозеф Роджерс и сын» сказано: «Это старинная, известная фирма,и очень давно славится своими охотничьими кинжалами, клинки которых настолько прочны, что легко и без порчи прорубают медную монету. С его клинками могут сравниться только клинки старинных турецких и кавказских кинжалов, за которые знатоки уплачивают от 30 до 60 руб. и получают старую облезлую вещь, ценную лишь одним клинком. Кинжал, или нож «Роджерса» никогда не теряет своей ценности, каждый, кто увидит марку «роджерс», купит таковой немедленно. Охотничий кинжал Роджерса высокой ценной работы, рукоятка чешуйчатая роговая, или черного дерева, длина лезвия 8 и 10 дм – цена 16 и 18 руб. А. А Битков (Москва, 1913/1914) предлагает, как «медвежьи ножи и кинжалы» «кинжалы «Роджерс» с клинком длиной 9, 10, 11, 12 дм ценой 5,50, 6. 7, 8 руб.

Дизайн

Автором дизайна наиболее знаменитого «медвежьего ножа» - работы Самсонова, является Андреевский Михаил Владимирович (1849-1903 гг.), егермейстер Высочайшего двора (великих князей Романовых), гвардии полковник, действительный статский советник, автор книги «Охотничьи записки» (изданы в 1909 г.).

Андреевские - древний шляхетский род. Предок этого рода -Иероним Рафаилович Андреевский происходил из русской шляхты, служил чашником Слонимским и от Короля Польского и Великого князя Литовского, Русского, Прусского, МазовецкогоЯна II Казимирабыл пожалован в 1656 г за услуги маетностями в княжестве Жмудском (Жмудь, Жемайтия, Литва) Высочайшею грамотою Государыни Императрицы Екатерины II в 1791 г. Степан Степанович Андреевский возведён в дворянское Российской Империи достоинство по собственным заслугам и по происхождению от деда Иеронима.

Весной 1894 г. в журнале «Природа и охота» М. Андреевский опубликовал статью«По поводу вновь изобретенной механической рогатины князя А. А. Ширинского-Шихматова». В ней, в частности, подробно описана история создания «медвежьего ножа»: «В решительных случаях борьбы, хотя бы для последнего удара по медведю, необходимо иметь в руках холодное оружие, т. е. рогатину и нож ввиду того, что зачастую бывает, что или не успеваешь не только перезарядить, но даже перехватить запасное ружье, потому приходится прибегать к холодному оружию, или же опасаешься выстрелом ранить товарища, попавшего под медведя, которого не снимешь с подмятого иначе, как ножом, или рогатиной.

Начну с описания употребляемых мною ножа и рогатины. Самым удобным ножом я считаю нож американской системы, с некоторыми, сделанными мною изменениями. Эти ножи имеют обоюдоострый клинок, заостренный к концу и с кровостоками по бокам, шесть вершков длины (26,7 см), один вершок ширины (4,45 см) и восемь миллиметров толщины. Клинок отделяется от рукоятки стальной перекладиной, концы которой, обращены в разных размеров отвертки, рукоятка из крепкопородного дерева держится на клинке широким винтом. Носится этот нож на черном поясном ремне в деревянных, обтянутых черной кожей ножнах, концы которых обделаны вороненой сталью. Размеры ножа и перевес его так рассчитаны, что он весьма удобно держится в руке и им ловко можно рубить, колоть, резать и вспарывать натиском кверху или книзу. Первый такой нож отлично изготовил мне тульский мастер Егор Самсонов, а затем такие ножи стали делать на Златоустовском казенном заводе».

Почему и когда Андриевский разработал свой нож? На фото с охоты в Беловежской пуще (1885 г.) видно, что он носит кавказский кинжал. В дневнике за февраль 1885 г. имеется и рассказ, разъясняющий отношение автора к такому оружию. «Медведь угодил на егеря Половцева. Этот егерь-курьер никогда не бывал на медвежьих охотах. На поясе у него висел огромный черкесский кинжал, такой, какими те на пари рубят с одного маху голову волу. Такое оружие только хорошо в умелых руках, а тут оказалось не кстати…. Вместо того, чтобы разрубить медведя, он сам себя сильно порезал кинжалом и палец на левой руке и нос. Медведь сильно покусал ноги курьера бедняги…»

Почему Андреевский не остановил свой выбор на «черкесском кинжале» ясно каждому, кому приходилось иметь с ними дело. Это громоздкое оружие с длинным клинком, да и форма рукояти оставляет желать лучшего. Русские охотники обычно использовали полосы «азиатских кинжалов», оправляя их в рукоять с крестовиной-«отводами». Такое оружие, с клинком около 40 - 45 см. использовалось на кабаньих охотах, где была востребована именно большая длина клинка.

В дневнике за апрель 1887 г. имеется запись об охотничьем ноже Андреевского: «Вот и хорошо, что всегда ношу с собой охотничий американский нож, которым можно и рубить, и колоть, им соорудили плот». Очевидно, что это нож типа «боуи» шеффилдского производства, возможно фирмы «Роджерс», изделия которой были популярны в России. Обычно, клинки «боуи» второй половины 19 ст. придлине в 8-12 дм (20 – 30 см) и ширинев 1,5 – 2 дм (4 – 5 см) имеюттолщинув 3/16 – ¼ дм (4,8 – 6,4 мм) и широкие спуски, полоса в клинке и хвостовике постепенно утончается к концам. Для универсального ножа это нормально, иначе он был бы неподъемным. Ножи-«боуи» из Шеффилда с клинком длиной 22-23 см и шириной 30-40 мм имеют массу 240-250 г.

Однако, такое решение (как и «сухая» - твердая закалка) привело к тому, что среди русских охотников их лезвия считались хрупковаты.Сабанеев (Охотничий календарь 1892 г.) приводит такое мнение: «у Роджерсовского часто выкрашивается и ломается лезвие». Возможная причина такой оценки – разность требований.GeorgePeressSanderson пишет об английских охотничьих ножах («Тринадцать лет среди диких зверей Индии» 1879): «Ножи-«шикари» редко сделаны из достаточно мягкой стали для легкой заточки. Они могут служить для нанесения уколов, но для таких целей, как срезание ветвей, или свежевание туши, нет ничего равного ножу мясника.»

Разъясним особенности дизайна Андреевского. Для специализированного оружия потребовался массивный, не ломкий клинок. Сам Андреевский пишет, что нож (рогатины) с обломанным острием, бесполезен, он не пойдет в тушу зверя. В ноже для добивания крупных животных важны два качества: широкий клинок и ассиметричное круто спущенное острие. Первое- способствует нанесению широких «зияющих» ран и впусканиюв них воздуха (следствие которых – пневмоторакс), второе – препятствует утыканию острия в костях (такое острие соскальзывает), и делает острие более прочным на излом. Сабанеев (применительно к кинжалу для кабаньих охоты) пишет: «Клинок с несколько закругленным концом удобнее тем, что при ударе в ребро не вонзится в последнее, а только скользнет по нему».

Еще одним знаковым элементом дизайна Андреевского, о котором говорят применительно к «ножу Самсонова» является «широкий винт», удерживающий черенок рукояти. Как пишет Сабанеев: «Главное – они (охотничьи ножи золингеновской работы) имеют очень непрочные и тонкие хвосты». Золингеновские кинжалы с клинком в 8 дм, согласно каталогу Чижова, имели массу в ¾ ф (340 г.) «Ножи-кинжалы» фирмы «Роджерс» «высокой работы», как правило, имеют широкие средники. 

Статья была опубликована в 1894 г, а сам нож был разработан Андреевским не ранее 1887 и не позднее 1890 г. Известен нож фирмы «Шааф», аналогичный по дизайну вышеописанному, датированный 1891 годом.

Производители

К началу 1890 гг. Самсонов был уже известным мастером. Он был удостоен медали ремесленной выставки, устроенной в Москве 1885 г. «в честь столетия дарования Государыней Императрицей Екатериной Алексеевной самостоятельных прав ремесленному сословию и введения цехового деления.» Сабанеев («Охотничий календарь» 1892 г.) упоминает о «прочных и дешевых ножах тульского мастера Самсонова».В 1898 г. Самсонов был удостоен звания «поставщика Императорского общества охоты». Есть веские основания полагать, что так было отмечено его участие в создании медвежьего ножа. А. А. Ширинский-Шихматов («По медвежьим следам» 1900) пишет: «Из охотничьих ножей, годных для медвежьей охоты, по мо­ему мнению, лучший - это нож работы Самсонова в Туле, получившего за свои изделия на Юбилейной Выставке Импе­раторского Общества Правильной Охоты в 1898 году звание поставщика этого Общества. Нож этот, или кинжал, очень прост, но изящной и прочной ра­боты. Он двухсторонний и имеет посреди лоток для стока крови. Длина кинжала 27 сантиметров, ширина 4 сантиметра. Ножны де­ревянные, обтянутые кожей; конец заделан вороненой сталью… Чтобы на белом костюме не выделялось никаких резких полос и пятен, лучше ремень для кинжала делать из белой кожи, а ножны окрашивать белой эмалевой краской.»

В доступных автору каталогах изделия Самсонова появляются довольно поздно. Торговый дом «Я. Зимина вдова и С. Никифоров» (Москва) в прейс-куранте 1898 г. их не предлагает. Они появляются только в прейс-куранте 1901 г.: «Медвежий нож. Клинок из лучшей стали, в кожаной ножне со стальными воронеными наконечниками, рукоятка черного дерева. Ножи эти особенно ловко держать в руке, почему и достигается большая сила удара.» В номенклатуру медвежьих ножей Самсонова входят однотипные изделия с кликом длиной 4 (17,8 см), 5 (22,2 см), 6 вершков (26,7 см) и ценой 12, 14. 17 руб.Предложение и цена остаются неизменными и в каталоге 1911/1912 гг. г. В новом каталоге 1913 г. предлагаются медвежьи ножи Самсонова с клинком в 3 ½ (15,6 см), 4 ¼ (18,9 см), 5 (22,3 см), 6 (26,7 см) вершков ценой 15, 17, 19, 21 руб.

А. А. Битков в «расценке» 1908/1909 гг. и на 1913/1914 гг. предлагает «Медвежий нож, работы поставщика Императорского общества охоты Егора Самсонова в Туле, или фабрики Шафа и Вюстгоф в Золингене, клинок из стали высшего сорта, отличной закалки, рукоятка черного дерева, ножны обтянуты змеиной кожей, стальные наконечники оксидированы в черный цвет, длина лезвия: 7,5 дм. (19 см)– 15 руб., 8,75 дм (22,2 см) дм. – 18 руб., 10 дм (25,4 см) – 20 руб. В каталоге Биткова на 1916/1917 гг. предлагаются только ножи работы Самсонова: «Медвежий нож Самсонова, клинок из стали высшего сорта, отличной закалки, рукоятка черного дерева, ножны обтянуты змеиной кожей, стальные наконечники оксидированы в черный цвет: 24, 30 и 35 руб.» Размеры не указаны.

Торговый дом А. М. Демин и С. Т. Павлов (Москва) в каталоге 1913/1914 г. и 1915/1916 гг. предлагает «ножи на медведя, работы Самсонова в Туле, с ножной: длина клинка – 7,5, 8,75, 10,75 дм (27,3 см), цена 13, 14, 16 руб.»

У сохранившихся медвежьих ножей работы Самсонова с клинком длиной 22 – 27 см ширина клинка составляет 5-5,5 см, толщина 8 мм, длина рукояти 11-12 см, ширина 32 мм, толщина 12 мм. Плазы клинка имеют различную ширину (в большем ноже) со стороны лезвия - 3 см, со стороны фальшлезвия - 2,5 см, долик - по грани. На рисунках он выглядит смещенным к фальшлезвию.

Из статьи Андреевского следует, что изготовление «ножей Самсонова» было поставлено и в Златоусте. Изделия фабрики имели хорошую репутацию. Как пишет Сабанеев (1892): «В этом отношении наилучшими надо признать ножи, делаемые в Златоусте, где за 7 руб. можно получить (с пересылкой), очень хороший нож с вензелем.» Первые ножи дизайна Андреевского, выпуска Златоустовского завода подавали в С. Петербургском магазине Горного Департамента Министерства Государственных Имуществ. Также их можно было заказать по почте в конторе завода. В ГИМ хранится медвежий нож златоустовской работы, принадлежавший графу Льву Николаевичу Толстому. Размеры известного автору ножа Златоустовской фабрики: общая длина – 34 см, длина клинка 22 см, ширина -3,5 см, толщина – 7 мм. Одна из ветвей крестовины (со стороны лезвия) может быть оформлена как отвертка. На пяте клинка – исполненное высоким травлением клеймо, тот самый «вензель» - гербовый орел и надпись «златоустъ оруж. фабр.»

Еще одну группу ножей Андреевского составляют изделия фирмы «Шаф». Ножи дизайна Андреевского работы Шафа предлагал И. И. Чижов (С. Петербург), каталог 1911 г. (?) «Ножи работы придворного мастера «Шаф с сыновьями» в Петербурге. Медвежий нож. Массивный клинок из отличной стали, рукоятка из буйволова рога, ножны обтянуты персидской кожей и оправлены металлическими прочно выворонеными наконечниками. Клинок и ручка ножей этих строго пропорциональны, почему и достигается верность сила удара. Длина клинка в дюймах – 7 (17,8 см), 8 (20 см), 10 (25,4 см), цена 12, 14, 16 руб., портупея 1 руб.» Дизайн и размеры подобные описанию, имеет медвежий нож, маркированный «ШАФЪ СЫНОВЬЯ/С.ПЕТЕРБУРГЪ»: длина клинка 10 дм (25 см), ширина 4 см, спуски острия заметно ассиметричны, долик смещен к фальшлезвию. Размеры клинка другого ножа от Шафа: 27х3,7-3,8 см, длина всего ножа – 39 см, ширина крестовины – 8 см. Нож Шафа («I призъ заводчику лягавыхъ собакъ», Московское общество охоты, 1913 г.) имеет размеры 320/190/33/4 мм.

Со временем, дизайн медвежьего ножа Андреевского-Самсонова стал хрестоматийным. С. Лобачев в книге «Охота на медведя» (1951 г.)  пишет: «Охотничиий нож, с которым ходят на медведя, должен иметь прочную и удобную ручку и клинок длиной 25 см, при ширине 5 см.» А в «Настольной книге охотника-спортсмена» (1955 г. П. Мантейфель и другие) приведено его описание: «Среди наших опытных медвежатников очень высоко ценятся ножи старого петербургского (!) мастера Егора Самсонова. У этого ножа обоюдоострый клинок. Одна сторона скоса фаски имеет ширину 2 см, другая – 3,5 см. Клинок к концу не очень резко заострен. Для облегчения веса ножа на клинке сделаны желобки. (!) От ручки клинок отделен стальной перекладиной, концы которой загнуты в разные стороны. Рукоятка ножа из черного или орехового дерева, с накаткой, как у шейки ружья. Рукоятка прочно крепится к клинку с помощью винта в торце.»

В СССР ножи по образцу «самсоновских» изготовляли на Первом оружейном заводе в Туле в 1920 гг., также – в 1930 гг. на Златоустовском инструментальном комбинате.

Опыт использования

Медвежий нож был сезонным оружием. Согласно «Календарю» Сабанеева в декабре – «осматривают рогатины и ножи, точат их, а у рогатин старые ратовища заменяют свежими, в апреле чистят, смазывают и убирают на хранение в сухое место штуцера, винтовки ножи и рогатины.»

Сибирский (Томской губернии) медвежатник начала 20 ст. Александр Николаевич Лялин (1850 -1926) упоминая о своем оружии -«кинжал Самсонова (тульского)», как в известной сказке («И ножишко есть, и гужишко здесь… Здесь его и зарежу, здесь его и подвешу! Медведь услышал крик – да бежать.») - «ножишко поточил»… На фото в «Природе и охоте» (декабрь 1900 г.) на поясе Лялина нож в оправе белого металла, с рукоятью белого металла (?).

Из пишущих медвежатников («Охота в Сибири на медведей с лайками», 1892 – 1908) Лялин оставил, пожалуй, наибольше упоминаний об использовании ножа на охоте. «Кончил ударом ножа под лопатку» (раненая медведица 13 пудов, пуля раздробила два позвонка), «Слава судьбе, медведь двухгодовалый, возьмем без особого инцидента собаками… Собачки стали положительно вертеть медведя. Николай Иванович да Черепанов целятся, я с ножом в рука как повар над цыпленком кричу «Осторожней, не задень собак». (1897) «Стрелять нет возможности ни мне ни Гавриле. Ищу нож, позабыв, что ремень оборвался во время хода к берлоге, и я его отдал Тимофею, засунувшему нож за голенище. Кричу «Давай нож!», но тот боится близко подойти и кидает мне его издали. Нож утонул в снегу, не сразу я его нащупал, и выхватив из ножен, подбежал к свалке. Только я подскочил с ножом к этой группе, как медведь ринулся на меня вздыбив… Я нагнув голову и защитив лицо согнутой левой рукой, успел ударить ножом медведя под лопатку, всадив по самую рукоятку и зверь завалился. Медведь был бурый самец в пять пудов. Много мне пришлось до этого случая и после него убивать медведей, брать живьем, но на нож принимать более не доводилось.» (1902) «Медведь (молодой) подмял собаку вторично. Я схватил за уши зверя и скинул с собаки. Медведь приподнялся… Я тогда вырвал нож и ударив медведя под лопатку, стащил его с Дамки (собаки)». «Я решил снять шкуру тотчас же на месте. Мосей (скорее, Мосею? Ред.) дал кинжал Самсонова (тульского) и пошла работа.» (1904) «Медведь сунулся, но опять стал подниматься, я выстрелил в полулежачего. Выцелив под лопатку… Но он все еще шевелится… Я сам выдергиваю нож, оказывается, у товарища нет зарядов, да и они были лишни, так как боец уже не мог сбросить собак. Я подбежал и ударил его ножом под лопатку. Маневр многие найдут, быть может, лишним, но я ему не изменю, пока охочусь.» (1904) «У меня был самсоновский нож, мужики взяли по топору и ножу. Гляжу, лончак опять поднимается. Корнет Маслов спрашивает меня «Позвольте стрелять его из револьвера?». «Только в голову». Вся пачка расходуется (браунинг), а мишка шевелится….Выхватываю нож, подскакиваю к нему сзади, беру левой рукой за ухо и ударяю ножом под лопатку… «Распоров брюхо медведю я выпустил внутренности, которыми и накормил собак.» (1906) « (Пес) скромно лег свернувшись калачиком, ожидая свою порцию, о которой я забочусь тотчас, как убью зверя, то есть, распоров брюхо, немного снимаю шкуру по надрезам и вырезаю мяса собакам.» (1907) «Я заметил г. Бу-ву, что убить медведя из пистолета в январе или декабре месяце дело очень пустое, особенно принимая во внимание допущение стрельбы медведя в берлоге по башке, а что был бы действительно подвиг, если б он взялся убить медведя из пистолета в октябре месяце без участия собак, вышедшего наружу из берлоги.» Что ж, Лялину виднее.