Мои охоты в Карелии

Олег Сенявский

Декабрь, 2018 год

Долго будет Карелия сниться,

Будут сниться с этих пор

Остроконечных елей ресницы

Над голубыми глазами озер.

 

На охоту к друзьям в Карелию я езжу уже давно. Так получалось, что это всегда было весной, когда там открывался весенний охотничий сезон, которого нет в Украине. Но мне хотелось попасть туда осенью, когда начинаются совсем другие охоты, когда природа совсем другая, когда осенняя рыбалка, неимоверное количество грибов, ягод.

Я достаточно охочусь и у нас, в Украине. Но со временем охоты как-то стали походить все одна на другую, скучновато стало. Потому что у нас уже практически нет на охоте чего-то настоящего – там где-то подъехать машиной можно, там егеря помогут, дом или база рядом. А проверить себя, отработать охоту от начала и до конца, вынести ее на своих плечах, проверить свои физические возможности, снаряжение, собак, выйти из наших тепличных условий… Хочется именно такой охоты.

И вот этой осенью звезды сошлись именно так, что все получилось. У нас заканчивался сезон охоты на перепела с легавой, я подтвердил друзьям дату приезда и во второй половине сентября выехал на машине, взяв с собой двух западносибирских лаек: пятилетнего Боя моей линии разведения и полуторагодовалого кобелька из Кирова, который подавал надежды и которого хотел проверить на таких охотах. Забегая наперед, скажу, что он не оправдал моих ожиданий. Я много вложил в эту собаку и времени, и внимания, но тут уже ничего не поделаешь, ведь лайка имеет только то, чем наделила ее природа. И если у собаки нет вязкости, злобы, чутья или компаса, то ты ее не сделаешь злее к зверю, ориентироваться в лесу не научишь, чутья не придашь. Тут работают только гены.

Изначально я планировал поехать на месяц. Нет, не охотиться месяц, а просто пожить там, пожить их охотничьей жизнью, помочь вести охотничье хозяйство, порыбачить, пособирать грибов, ягод… Тем более хозяйство у них молодое и многое еще не наработано. Находится оно в хорошем месте, это приграничная с Финляндией полоса, размером 120 тыс. га, где очень богатое наличие дичи. Причем всей. Лося у них много, медведя много, птицы много. Всего в изобилии. Чтобы было понятно, картина такая: из 15 выходов в угодья с собаками в надежде поднять медведя, каждый раз собаки находили лосей. Не было ни одного «холостого» выхода на охоту. По хозяйству построено больше 20 лабазов, и к каждому лабазу ходит зверь. А это все очень тяжелый труд, ведь зверь приходит туда за едой и надо постоянно во все эти укромные места завозить ему приваду. А условия доставки очень тяжелые, даже центральные дороги очень сложные для проезда, они разбиты лесовозами, камни на дорогах. Ответвления от этих дорог еще сложней, приходится ехать по скальникам, что очень непросто. Да, местность эта очень красивая, но для техники, для людей очень сложная.

Вообще, когда я только начал ездить на охоту в Карелию, это были совсем другие места, где я не то что три года не мог добыть медведя, я не мог найти нормального места, чтобы сделать хорошее фото природы – все загажено, везде мусор. Только потом мой товарищ, кинолог из Петрозаводска, порекомендовал поехать дальше на север, дал координаты своего друга. Когда я впервые сюда приехал, мне очень понравилось. Я увидел ту настоящую Карелию, о которой читал, о которой мне рассказывали. Я увидел красоту, скалы, огромные озера, первозданную нетронутую природу, которая меня очаровала. Подружился с сильным человеком с образованием охотоведа-биолога наших украинских корней. Он также занимается охотничьей кинологией. Я бы сказал, встретились родственные души.

Нужно отметить, что это охотничье хозяйство совсем не похоже на наше украинское классическое хозяйство, построенное на привязке к одной большой охотничьей базе. Здесь все не так, здесь уютные охотничьи домики разбросаны по всей территории хозяйства, причем в очень красивых местах. Электричество в них от привозного генератора, мало того, к тому домику на полуострове, в котором я жил, нет вообще никакой подъездной дороги и добраться туда можно только на лодке или пешком по скалам. Но место очень красивое. Люди из-за этого места и построили домик, что заслуживает особой похвалы. А строить в таком месте не то что двухэтажный сруб, а сложить простой домик очень тяжело. Ведь строить есть возможность только зимой, когда на снегоходах можно доставить стройматериалы. Это адский труд. Есть еще один дом, который построен в живописнейшем месте, вообще практически на скалах. Хоть он и небольшой и внутри оформлен в минималистском стиле, но, я уверен, он стал бы хитом во всех мировых строительных каталогах, поскольку сделан со вкусом и большой любовью. Попасть в него можно только на лодке, даже пешком туда добраться невозможно. Но место, где он построен, – уникальное.

Одной из целей этой моей поездки была добыча большого медведя. Так вот, только я приехал, в охотничье хозяйство пришла информация, что на ближнем участке на лесоруба напал медведь и изрядно помял, поломал его. Мне поступило предложение пройтись с собаками к этому месту и посмотреть, что там происходило. Сначала мы съездили к этому пострадавшему, он нам рассказал что, где и как, а потом поехали на место события. Походив вокруг с собаками, мы ничего не нашли и вернулись в хозяйство. А вечером я пошел на лабаз, устроенный примерно в этом же районе. Лабаз находился примерно в пяти километрах от центральной дороги. Он представлял собой построенную на соснах, на высоте 12 метров вышку с крышей и бортиками. Удобный лабаз. Почему так высоко? Местность малонаселенная, медведь не привык к запаху человека, тем более, кругом горы и направление ветра часто меняется, поэтому и делается высокий лабаз, чтобы медведь не унюхал охотника. К этому лабазу в последнее время приходило два медведя, один поменьше, а второй тот, который мне был нужен.

Вообще я отношусь к такому виду охоты – с вышки, с лабаза – скептически. Нет в ней никакой романтики, сложности. Если это охота на кабана, то, скорее всего, стрельба поросят на мясо или биотехнические мероприятия. У меня была цель добыть большого медведя, поэтому я так решил, что неплохо бы было подстрелить большого мишку, чтобы он не смог далеко уйти, а потом пойти и добрать его с собаками.

Еще засветло к приваде вышел мой медведь. Он походил, покормился, дал себя сфотографировать, а уже ближе к темноте я его выцелил из .308 калибра специально в заднюю часть и выстрелил. Конечно, попал, и он ушел. Было еще светло, забирать меня должны были не раньше, чем через два часа, поэтому я решил пройтись пешком навстречу машине, поближе к трассе.

Пока я шел, начали сгущаться сумерки. Светлую полосу дороги еще было видно хорошо, а вот обочина, лес – там уже было совсем темно. Дорога была гористая, и вот я вижу, что впереди меня по гребню горки дорогу перешел приличного размера медведь. Прошел он не спеша, медленно, метрах в тридцати передо мной. Поскольку он мог быть где-то рядом на обочине, я взял карабин наизготовку и осторожно пошел вперед. Сделав буквально пять-шесть шагов, услышал справа сзади себя тихий шорох. Обернулся и увидел совсем рядом силуэт медведя. Выстрелил я навскидку, не целясь. Медведь упал, начал реветь и подниматься. Дальше все происходило, как в замедленной съемке. Я перезарядил карабин и начал ловить медведя в прицел, но на фоне леса ничего не было видно. Я перевел карабин на светлую полосу дороги, нашел в оптике перекрестие прицела, после чего навел его на силуэт медведя и выстрелил второй раз. Было слышно, как медведь упал, но также было слышно, что он живой, поэтому я помаленьку стал отходить от этого места в сторону дороги, куда направлялся. По правде говоря, из-за такого поведения медведя я подумал, что это медвежонок. А раз медвежонок, то где-то рядом должна быть медведица… А, как известно, с медведицей шутки плохи, поэтому я, приняв все меры предосторожности, пошел по дороге.

В скором времени навстречу выехал направлявшийся за мной автомобиль. Я рассказал обо всех своих приключениях, и мы поехали на место последних моих выстрелов. Поскольку медведь после второго моего выстрела упал на обочине, представлялось, что нетрудно будет его найти. Но, проехав уже хороший кусок дороги, мы ничего не обнаружили. Развернувшись и медленно поехав, начали исследовать дальнюю обочину, и через некоторое время заметили тушу медведя. Остановились и обнаружили медведя весом 157 кг (как показало взвешивание на базе). Это был большой, очень красивого – светло-коричнево-шоколадного окраса – медведь с размером пятки 14 см. Красивый трофей. Первая моя пуля попала ему в грудную клетку, вторая – в шею.

Услышав мой рассказ, мой друг сделал предположение, что поскольку медведь так искусно меня скрадывал, то это был именно тот медведь, который напал на лесоруба. В результате это получило огласку, об истории рассказали в местной прессе, а охотничье хозяйство было премировано двумя лицензиями на медведя.

Вот так начались мои праздничные карельские будни. Охотничий сезон был в полном разгаре, постоянно приезжали на охоту австрийцы, белорусы, россияне, им надо было оказывать егерские услуги, нужно было выносить трофеи, мясо, подвозить приваду к лабазам, чем я с удовольствием и занялся, всячески помогая своим друзьям. Параллельно с этим использовал на охотах своих собак. Кстати говоря, мой Бой просто шикарно показал себя в работах по лосю. Очень понравились мне охоты на реву с подманиванием лося. Техника этих охот у нас выглядела так: егерь подманивает лося, и когда тот подходит, вабельщик отстраняется, а я подвожу клиента к лосю на выстрел. Что интересно, большинство приезжавших охотников были далеко не новичками, но мало кто из них был в полной мере готов к таким охотам. Уровень охотничьей подготовки у большинства просто удручающий, клиентов приходится буквально за руку подводить к зверю, рассказывать, делать за них элементарные вещи. Практически у всех неподходящая охотничья одежда. Ну и что, что она дорогая? Она шуршит, что не позволяет скрадывать зверя, она чрезмерно теплая и уже через двести метров интенсивного хода из охотника валит пар. Или идет охотник на лабаз и берет с собой бутылку «Боржоми», а потом рассказывает, как он там замерз, как его трясло и как ему было неудобно. А в таких условиях на лабаз нужно брать в термосе только теплую воду, которая не дает запаха. Ни чай, ни кофе – этого практически никто не знает.

Также плохо дела обстоят и со стрелковой подготовкой. Наглядный тому пример – за все время моего пребывания в хозяйстве клиентами с лабазов было произведено двадцать выстрелов по медведю. В результате добыто на месте только два медведя и два ушли с легкими ранениями. А ведь стрельба велась еще по светлому, не далее 40 метров.

Кстати, того подранка, которого я специально сделал с лабаза, мы нашли. На второй день с собаками пошли по его следу. Прошел дождь, следов медвежьих много, но Бой его нашел. К сожалению, он уже дошел. Этот медведь был еще крупнее, весил он килограммов 190, размер в его пятке был 17 см. Проблема была в том, что ушел он от места выстрела далеко в скальники – это камни, поросшие мхом, часто мох закрывает всякие расщелины, трещины… выносить его оттуда было чрезвычайно тяжело. Но вытащили. Вообще, проблема местной охоты в том, что ты должен постоянно привязываться к дороге, и если отходишь от нее больше чем на 500 метров, то ты должен хорошо подумать, стрелять тебе здесь по зверю или лучше не надо.

Все охоты были с какой-то изюминкой, но особо запомнилась охота на лося для австрийского охотника. Он приехал уже в конце гона, поэтому решено было выбраться в дальние безлюдные места, где есть непуганый лось. Мы поехали вверх по реке километров 25 на моторной лодке. При этом проезжали живописнейшие места, где речка шириной метров 20, а через нее лежат огромные лиственницы, и мы под ними проходили на лодке. Это было вообще как сюжет из фильма «Затерянный мир», я в этот момент даже забыл о фотоаппарате, так это было восхитительно.

Этот австриец – один из немногих охотников, который нормально ходил. Я вообще считаю, что если ты назвался охотником, то тебя не должны возить по угодьям на машине, ты должен быть в состоянии ходить далеко и качественно, это первое условие этого высокого звания. Вообще там большинство охот происходит непосредственно из машины. Так, всю птицу стреляют только из машины, едут по дороге и стреляют глухарей, рябчиков, которые кормятся на гальке или просто на дороге. Но меня такая охота не привлекает, я люблю лес, люблю подвижную охоту с собакой, когда ты соревнуешься со зверем практически наравне – это и есть охота.

За все эти двадцать дней лично я добыл двух медведей, двух хороших быков и еще пять лосей добыли клиенты, которых я подводил на выстрел к работающим по лосю собакам. Ну, работа моих собак по лосям вообще заслуживает отдельного не рассказа, а фильма. Это захватывающие зрелище, когда лайка облаивает лося, а он с огромными рогами-лопатами гоняется за ней, стараясь поддеть на рога, при этом выворачивая и разбрасывая целые кусты. Было на что посмотреть. Кстати, о работе моей собаки мой в целом немногословный друг сделал такое заключение: с такой собакой у лося шансов просто нет – что в устах Охотника с большой буквы многого стоит.

Закончилась моя поездка довольно неожиданно. На очередной охоте, когда я с большим трудом пытался подвести к лосю клиента из Беларуси, а у него все никак не получалось, при этом я сам уже множество раз мог бы добыть того лося, мне резко захотелось домой. Тогда я промучился с этим клиентом полдня. То он не может уже идти, то наступит на ветку и подшумит лося, то зашуршит своей одеждой… В общем, того лося мы так и не взяли и клиент уехал. Засобирался домой и я.

Когда я попросил посчитать мне стоимость моего проживания и охоты, то оказалось, что, учитывая соотношение проделанной мной работы в хозяйстве, мне еще и должны. В конце концов, все остались довольны, и мне предложили через месяц, когда будет еще мало снега, снова приехать на охоту и, наконец, реализовать свою мечту – добыть ходового медведя из-под своих собак. Так что продолжение следует…