Лось – дорога в никуда

Сергей Гладкевич

Август, 2020 год

 

Еще недавно была яростная битва между сторонниками охоты и ее противниками. Предметом этого нешуточного сражения был лось и его нахождение в Красной книге. Подчеркну, не охрана, а именно внесение в Красную книгу.

Чего только не было в этой борьбе! И обвинение одних в кровожадности, других в слабоумии, митинги и суды, решения в разных кабинетах и под сукном… В итоге лося таки внесли в Красную книгу, и… забыли. Странно, не правда ли? Ведь можно было хотя бы его численность установить для начала или понять, как влияет на лося стремительно меняющаяся ситуация в Украине с наличием свободных от сельскохозяйственного использования территорий. То есть, почему-то сейчас никто не бьется в «защитной» истерике за то, что скоро ступить будет негде, все будет запахано под подсолнечник и кукурузу. Какие там лоси, мышам места не будет под обилием многократных обработок полей.

Ожидалось, что те, кто так рьяно защищал лося (вот послушайте, как это делает замминистра экологии на тот момент В. Полуйко, на ютубе есть эти ролики), перейдут от слова к делу. Тем более что власти, денег и возможностей у них было предостаточно. Что можно было сделать? Да многое. Установить численность. Не полетать вертолетиком, для «птички», а провести реальную работу, по оценке численности лося в Украине. Понять закономерности миграций в современных условиях, ведь технологии слежения разработаны в мире для самых разных групп животных. В чем сложность повесить на десяток лосей ошейники с передатчиками и проследить за их движением?

Многое можно было сделать. Но не случилось. Ожидаемо, вообще-то, как ожидаемо и другое. А сейчас от общих разговоров про «охрану и турботу» перейдем к конкретному, но весьма показательному случаю.

Еду в маршрутке из домой, и меня спрашивают: «Слышал за лося в Ичнянском национальном природном парке?». Тут мне прям интересно стало. Во-первых, я, собственно, в нем живу; да в этом парке, прямо посреди лесов, а во-вторых, лось это же теперь особо охраняемый вид! Начал спрашивать у местных и, как всегда, если захочешь что-то узнать, нужно постоять возле сельского магазина. Все новости стекаются туда. Так и есть, рассказали.

В нацпарке местные жители нашли погибшего лося, и полиция там была, и сотрудники парка. Однако, вся эта информация на уровне слухов. А что там было на самом деле, нужно же получить официальную информацию… Пишу информационный запрос в Ичнянский национальный природный парк. Они мне отвечают, что фактов гибели животных в результате нарушения природоохранного законодательства у них… не было. Что ж, пришлось уточнить – посылаю еще один информационный запрос, конкретно по факту гибели лося. Ответ парка пересылает меня в полицию. Замечательно, не правда ли? То есть, когда мы читаем отчеты о расширении территорий природно-заповедного фонда Украины, мы, конечно, верим, что это поможет сохранить природу. А вот на деле, те, кто ее должен охранять, занимают несколько странную позицию…

По факту гибели этого лося в Ичнянском национальном природном парке доказательные документы мне удалось получить только через шесть месяцев (!) переписки и при помощи народных депутатов! То есть, по факту получилось, что национальный природный парк, по сути, место, где должны охраняться и изучаться животные, просто игнорирует такой вопиющий факт, как гибель краснокнижного животного.

И тут возникает целый ряд вопросов. Первый. Почему осмотр остатков проводился просто представителем полиции? Отмечу: не приглашали специалиста-зоолога, тем более, что в штате парка есть «научные» сотрудники, да и кафедра биологии Нежинского университета рядом, или хотя бы охотовед районный, почему не был приглашен на осмотр?

Второе «почему». Почему останки лося, по сути, целый скелет, не были переданы в какое-нибудь научное учреждение? Он же так редок в Украине?! Ответ очевиден. Закопать проще. Авось, и в этот раз пронесет.

Следует подчеркнуть еще одну немаловажную деталь. В охотничьих хозяйствах норма площади на одного егеря, согласно ст. 29 Закона Украины «Об охотничьем хозяйстве и охоте» «…передбачає прийняття одного єгеря на кожні 5 тис. га. лісових угідь та 10 тисяч польових чи водно-болотних мисливських угідь…». В ПЗФ немного другие точки требования, и один «природоохранник» гуляет – иначе не скажешь, всего на 300-400 га. Легко сравнить, не так ли? Один егерь на 5 тысяч га и один природоохранник-инспектор на 400 га?!

Вопрос, что делают и чем занимаются эти самые инспектора-природоохранники, риторический. Поскольку на 400 гектарах, можно знать каждое дерево «на ощупь» и каждую птичку в лицо, и уж никак не допускать, чтобы у тебя на обходе валялись лоси, не так ли?

Подведем итог. Сколько закопанных краснокнижных лосей в Украине никто не знает и не узнает. Злые языки поговаривают, что в одном только Ичнянском национальном природном парке, их закапывают регулярно. А еще интересно, почему, скажем, на зимний период у начальника службы государственной охраны парка вдруг появляется элитный внедорожник, заправить который только один раз, не хватит и его месячной зарплаты?

Красная книга, как и национальные природные парки, в таком виде - это больше для кабинетных чиновников и для красивых отчетов в Европу. Совершенно очевидно, что охрана природы в таком исполнении это даже не имитация, а утилизация.

И последний вопрос. Лось теперь стоит немалых денег, а еще есть должностные инструкции ответственных лиц парка, которые, по сути, попытались скрыть факт гибели краснокнижного животного. Интересно, министерство природных ресурсов отреагирует на этот случай? А если отреагирует, то как?

И если кто-то думает, что охрана парка в состоянии что-то сделать для охраны дичи, поинтересуйтесь судьбой оленя, которого застрелили пару лет назад в парке. Браконьеры до сих пор не наказаны. Кому нужна такая охрана природы?

Так может все-таки нам вынести лося из Красной книги, раз уж они валяются в национальном природном парке, як мусор, или хотя бы наказать природоохранных деятелей, которые не могут навести порядок в трех соснах?