Открытие загонной

В. Костенко

Ноябрь, 2011 год

Еще в конце лета, на утиной охоте, договорились компанией ехать в проверенные места на копытных. Я настроился и на остальные увлекательные приглашения только крутил головой. Ждал и готовился. Свежие пулевые патроны накрутил, отстрелял, еще накрутил.

Приехали заранее, в пятницу. Расположились на хуторе в усадьбе для туристов. Хозяйка тут же стала жаловаться на кабанов, которые в прошлую ночь на поле за забором приходили, истошно визжали. Мы пообещали с кабанами серьезно поговорить… Большая терраса, теплая погода, компания охотников, вечер был праздничный. Варили утиную шурпу, выпивали, рассказывали истории охотничьи, песни пели. Наутро вставать было тяжело, но все во время собрались у егеря.

Егерь специально не брился, чтоб не спугнуть удачу. В остальном бодр, весел и подтянут. Поздравляет с праздником, т.е. с открытием загонной. Егерь свое дело знает и любит. Зверь есть. Следы кабанов вдоль кукрузы, на проселках, даже на асфальте грязные отпечатки копыт.

Егерские собачки еще не вошли в охотничью форму, скакать не хотят. Трусят рысцой рядом с охотниками. Но, как показала охота, страсть есть, особенно у молоденькой суки и ее братца рыженького кобелька.

Наконец все ритуалы и обязательные процедуры завершены. Мы на номерах первого загона. Каждый собран и ответственно устраивается на номере. Заряжаемся, переглядываемся с соседями. Позади кукуруза, впереди заболоченные перелески. Протяжные «Ооп! Ооооу!» разносятся за перелесками и начинают приближаться к нашей линии. Собаки молчат и только слышны крики загонщиков. Выстрел на крайнем номере добавляет куражу охотникам, но, оказалось, стреляли по лисе.

Я стою в нескольких метрах от кабаньей тропы, которая идет из кукурузы в лес. Жду что вот вот послышится легкий шум или похрапывание и по тропке из леса друг за другом кинется в кукурузу стадо. Но загонщики приближаются, вот и выходят на линию, а кабанов нет. Разряжаемся и собираемся у крайнего номера. Выясняется, что кабаны выходили на линию стрелков, но не из леса а у нас из-за спины из кукурузы. Туда же и ушли.

Без единого выстрела проходит еще два загона. Следов кабанов очень много в ближайших к кукурузе болотинах. Косули не видно совсем. Окончательно приходим к выводу, что кабаны днюют не в лесу, а в кукурузе, где при осмотре обнаруживаем и купаленки и лужи с водой и большие вытоптанные поляны.

После короткого обеда решаем перераспределиться и загонщиками в кукурузу отправляется большая часть охотников. Выстраиваемся цепью через 10-12 метров и по рядкам кукурузы с голосом идем, стараясь держать цепь. В кукурузе сумрачно и тепло. Раздвигаешь жесткие листья рукой, а они все равно касаются лица и от этого кожа потом чешется и зудит, почти как от крапивы. Рядки смыкаясь вверху у земли образуют коридоры по которым кабаны натоптали свои дорожки. Собаки бегут рядом с людьми. Вырываться вперед они не хотят – чувствуют, что в этих кукурузных коридорах у кабанов большое преимущество. Стрелки ждут появления зверя у края поля. Загонщики приближаются, бодро покрикивая. Слышно как шуршат, раздвигаются жесткие листья. И вот, когда до стрелков остается не больше сотни метров и кажется, что в кукурузе никого нет, наступает небольшое затишье. Загонщики вяло перекрикиваются. Вдруг, под истошный лай собак в небольшом кусочке поля раздается топот и визг, стадо разворачивается на линию загонщиков и с разгона прорывается между людьми в обратном направлении. Если бы не черный мордатый кобель, который казался до этого ленивым увальнем, то мы бы остались в этот день без добычи. Он схватил сеголетка и остальные собаки, набравшись смелости отбили поросенка от стада. Подоспевшие охотники добрали собачью добычу.

Основательно усталые и разочарованные неуловимостью свиней собираемся на лесной опушке и пытаемся выдумать новую тактику. Решаем сделать несколько загонов в местности, где поля уже почти убраны и остались небольшие перелески. Однако два вечерних загона проходят впустую. По зверю не то, что не выстрелили, но даже его не перевидели.

Вечер радует летним теплом на террасе дома, истории сменяют одна другую, чай, закуски, наливки еле умещаются на большом столе. Разговоры от охоты переходят к оружию и назад к охоте. Наконец, к полночи компания расходится спать.

На второй день снова заполнение путевок, инструктаж и напутственное слово егеря. Мы едем к полям кукурузы. Пока она не убрана кабаны никуда из нее не уйдут.

Привычно разбиваемся на загонщиков и стрелков. Стрелков пять, а загонщиков десять. Загон должен быть плотным, чтобы зверь не прошел опять через линию. Поле небольшое, но достаточно сложное. С двух сторон ограничено дорогами, с одной небольшим пустырем, а с третьей перелеском, за которым еще большее кукурузное поле. Вот через этот перелесок и должны уходить кабаны из загона. Но егерь другого мнения. Он ставит стрелков на дорогах, одного на пустыре, а на мои соображения про перелесок предлагает мне как раз им и заняться.

При подходе к месту вижу несколько набитых кабаньих троп, Но как угадать по какой пойдет стадо? Становлюсь на самой дальней от загонщиков. Передо мной перелесок с густыми кустами орешника, а по бокам два кукурузных поля. Вскидываюсь в прогалы. Позиция для стрельбы не очень удобная, но лучшей не выбрать. Стою на небольшом пригорке и мои выстрелы будут упираться в землю. Беззвучно заряжаю старую пятьдесятчетверку пулями. Слушаю. Ветер понемногу меняет направление. Вот он прошумел в осиннике на холме за моей спиной, вот прошуршал, прочесал по кукурузе влево и затих, подождал когда последний лист уляжется и снова стал перекладывать листья матери полей, но уже слева на право. И мой запах стал уносить в загон. Но менять позицию поздно, сейчас начнется загон. Снимаю с предохранителя.

Пошли... Охотники как пастухи перекликаются по цепи и гонят воображаемое стадо. В зарослях они друг-друга не видят и приходится ориентироваться по голосам соседей. Если остановиться и присесть, то впереди под сводом листьев виден уходящий далеко вперед коридор. Где-то там стоят кабаны и слушают голоса, которые нарушили их жизнь в этом теплом тенистом месте, где повсюду сладкие початки, можно спокойно есть и спать и лишь на водопой приходится ходить на край поля к канаве.

Я представляю, как старая свинья настороженно водит ушами и втягивает воздух, но никуда не спешит бежать и остальное стадо, несколько перезимков и сеголетки стоят рядом, ждут ее реакции. Вот загонщики все ближе, свинья разворачивается и трусит от них прямо по рядочкам, стадо повторяет все вместе с ней. Опять останавливаются и стоят, слушают, нюхают. Вот ветер нанес запах с моей стороны и свиньи бросаются в противоположную сторону, вдоль линии загонщиков. Несколько прошлогодков выскакивают даже на дорогу, но резко развернувшись заскакивают опять в поле. Стадо стоит у края проплешины в середине поля. Свинья решает, что кричащие загонщики менее страшны, чем молчаливые люди на краю поля и бросается прямо на загонщиков. Стадо пробегает через цепь облавы и, перескочив через дорогу, скрывается в следующем большом поле. Но несколько свиней, отделившись от стада бегут в мою сторону. Вскидываюсь в первый прогал. Вот они заскочили в перелесок, вот бегут под орешником… пока не вижу… в последний момент свиньи отворачивают и уходят через другой лаз. Я только примерно вижу по шевелящимся стеблям, где они заскакивают в поле.

И снова кабаны нас провели! Странно, но собаки взлаяли только когда кабаны прорывались через линию. А преследовать их не пытались. Еще один загон не приносит результатов. Но зато действия загонщиков слажены. Интервалы выверены, перекличка отработана. Очередной образцовый загон и, наконец, один из охотников делает дуплет по двум сеголеткам! Один падает на месте, второго добирают собаки через пять минут. Наконец собаки немного раздухарились и по свежей крови пробежали за поросенком по кукурузе несколько сотен метров.

День заканчивается разделкой крупных поросят. В каждом по сорок килограмм. Охотничьи тосты, шашлык из свеженины и чествование стрелка, дуплетом взявшего двух хрюшек завершили наше открытие сезона.