Бесхозным угодьям – егерскую опеку

В. Нижник

Апрель, 2013 год

Уже в 2009 году, в связи с перезакреплением угодий на новый срок по Житомирской облорганизации УООР, стало очевидным, что процесс этот может затянуться не то чтобы на месяцы, а даже на годы. И речь будет идти не о десятках тысяч гектар временно ничейных охотничьих угодий, а о сотнях тысяч га, а в масштабах страны, о миллионах. Что, собственно, и имеем сегодня.

В то время как специалисты отрасли ломают копья и спорят о внесении или исключении той или иной незначительной формулировки из текста охотничьего Закона или Положения, сотни тысяч га угодий остаются практически вне закона. О каких угодьях идет речь? Об охотничьих угодьях государственного охотничьего резерва. Это угодья, которые не закреплены за определенными пользователями или освободились за счет лишения права пользования, охрана и регулирование численности животных на которых осуществляется непосредственно Агентством лесных ресурсов.

А вообще, как расположенное в Киеве Агентство может охранять ничейные угодья в Луганской или Полтавской областях? Согласимся, казуистически поправленный Закон «Об охотничьем хозяйстве и охоте» от 16.10.2012 не предусматривает даже охрану ничейных угодий территориальными органами того же Агентства, то есть – лесной охраной Государственных областных управлений лесного и охотничьего хозяйства (как это было предусмотрено Законом от 21.10.2010). Ладно, не будем придираться к наспех клепаным формулировкам и согласимся, что и по новому закону об охоте на лесную охрану возложены обязанности - охранять ничейные угодья и регулировать на них численность диких животных. И что имеем на сегодня от такого положения дел? Беспредел на огромной территории практически по всей Украине. В чем заключается этот беспредел, является ли он закономерным, можно ли было его спрогнозировать и предусмотреть меры, снижающие его пагубные последствия для отдельных охотхозяйств и отрасли в целом?

Заключается он в том, что в угодьях, которые временно никому не принадлежат сегодня и, не известно кому будут принадлежать завтра, охотятся все, кому не лень. Егерская служба бывших пользователей угодьями полномочий не имеет, служебное положение лесной охраны позволяет находиться с оружием в угодьях круглогодично (что сводит до минимума вероятность лесникам попасться на браконьерстве), а мизерные по численности иные проверяющие структуры появляются в угодьях слишком редко.

Я ни в коем случае не собираюсь объявлять лесников первыми браконьерами, ни как нет. По моему глубокому убеждению, лидерство среди тех или иных групп, профессий, материального положения, места работы или жительства, и прочих классификаций браконьерской братии сильно колеблется даже в рамках одной области, а то и района, в зависимости от нескольких факторов, но это тема отдельной статьи. Но, как у нас говориться – что охраняешь, то и имеешь.

Я также не идеализирую и егерскую службу пользователей угодьями. Часто ее поведение на ничейных угодьях, в особенности – утраченных (переходящих к другому пользователю), как «последний день живем». Тут действует принцип: мы работали работали, а у нас отбирают, так оторвемся же напоследок. Также и местное население активизируется в ничейных угодьях, и их отношение понятно: вчера свободно «рысачили» по уооровским угодьям, по отстрелочным карточкам на зайчика ходили на кабана, а завтра появится частник и, вполне может быть, вообще в угодья не пустит. Значит нужно «оторваться», пока можно!

К этому следует добавить, что прознав об ничейных угодьях и отсутствии егерской службы в них, туда как мухи слетаются еще и заезжие городские орлы на всех видах вездеходов, со всевозможными приспособлениями для дневной, ночной, тепловизорной и прочей стрельбы. И это еще не все. Говоря об охране временно ничейных охотничьих угодий силами лесной охраны, я имел в виду, прежде всего лесные угодья. Да, лесники, работая в лесу, имеют возможность одновременно охранять и дичь – одна территория. Хотя и не факт, не всегда охрана леса и охрана дичи это одно и тоже. Но какая лесная охрана поедет охранять поля или водоемы? Кто им выдаст на это бензин, технику и время? Или может лесники в ближайшее время от нашего «щедрого» государства получат моторные лодки для охраны водно-болотных угодий?.. А сколько полевых и водно-болотных угодий на сегодня временно ничейных имеется по стране? Только по Киевской и Полтавской областях на 10 марта 2013 года насчитывается более полутора миллионов гектар полевых и водно-болотных угодий, не закрепленных ни за кем! Какими силами они сегодня охраняются? Что твориться на этих угодьях?

Согласен, этот беспредел временный, где-то на месяцы, где-то на год-два, и связан он с несовершенством схемы предоставления угодий в пользование новым хозяевам или перезакрепления за прежними. Но разве дичи и законопослушным охотникам, обитающим на временно ничейных угодьях, от того легче? Даже нам – горожанам, не хочется терять сезон и ждать, пока в наших любимых угодьях пройдет перезакрепление. Но нам чуть проще, пока закрыта охота на Киевском водохранилище, так мы поедем на Каневское или Каховское. А каково сельским охотникам, когда вокруг его хаты год-два закрыта охота, видите ли, чиновники бумажки готовят и решения сложные принимают. Скажите, пожалуйста, сколько месяцев беспредела надо для того, чтобы в отдельно взятом хозяйстве выбить косуль, лосей или оленей, то, что выращивалось и охранялось десятилетиями? Да, три месяца в осенне-зимний период без охраны угодий, и от косуль с оленями вообще ничего не останется. А численность зайца на бесконтрольных территориях может быть сокращена браконьерами вполовину в такой же срок. А вот на восстановление численности основных видов зверей в угодьях, побывавших порядка полугода ничейными, понадобятся годы! А фактов, когда сотни тысяч гектар угодий по областям Украины находятся под грифом «угодья государственного резерва» до года и более – сегодня предостаточно.

Так неужели, специалисты охотничьей отрасли не могли спрогнозировать такую ситуацию до начала массового перезакрепления уооровских угодий, и что-либо предпринять? Такая ли для нашей отрасли невидаль – незакрепленные угодья? Конечно, знали о них и могли предусмотреть, слава Богу, отрасль не бедна на мозги. Но, кто к ним сегодня прислушивается, к тем специалистам?!

Впервые мне довелось столкнуться с проблемами угодий государственного резерва (тогда они еще так и не назывались) в Старобельском районе Луганской области в 2008 году. Эти угодья, площадью порядка 10 тыс. га, первоначально предоставленные в пользование некоему аграрному учебному заведению, с 1998 года, и по сей день, являются фактически бесхозными. И, не смотря на наличие претендентов и потуг местных охотников, эти угодья в пользование так ни кому и не предоставлены! Почему? Вот еще пример из личного опыта. В Рожнятовском районе Ивано-Франковской области некие политические заигрывания местных чиновников с народом (а на самом деле – с местными браконьерами) привели к тому, что тысячи гектар лугов и неудобий, богатых на зверя, и посещаемых даже благородными оленями, с 2005 года и по сей день, оказались в разряде ничейных, то есть – подчиненных браконьерам. Уверен, и вы приведете массу таких примеров.

Замечу, что речь в статье не идет о территориях природно-заповедного фонда (ПЗФ) – это отдельная свинья, подложенная «борейками» и фактически лишившая дичь полноценной защиты егерской службы. Подчеркиваю, речь идет об обычных охотничьих угодьях. То есть, отрицательный опыт длительного статуса «ничейных», не закрепленных угодий у нас имеется. Логично было бы изучить этот опыт и до минимума свести негативные последствия перезакрепления охотничьих угодий, для чего до минимума упростить процедуру и сократить срок предоставления угодий в пользование – чтобы угодья как можно меньший период оставались бесхозными. При этом я умышленно не выказываю предпочтения тем или иным группам пользователей, я лишь призываю к тому, чтобы процесс предоставления угодий на новый срок или новым пользователям не растягивался на годы.

Написал и сам улыбнулся. Это как, чтобы наш чиновник или нардеп спокойно наблюдал, как мимо него проплывают некие охотничьи угодья, и не запустил туда руку?.. Зачем тогда люди рвутся к государственным портфелям и разного рода полномочиям депутатов? Что бы жить на одну зарплату? А потому, придержать процесс, затянуть время – это нормальное оружие чиновников в их нелегкой судьбе постоянной борьбы за личное благосостояние. А потому, уважаемые охотоведы, пользователи и претенденты на пользование угодьями, охотники нам с вами следует собрать терпение в кулак и спокойно относится к тому, что процесс предоставления угодий в пользование, как по отдельным хозяйствам, так и по областям, сегодня может продолжаться годами. На сегодня, как я то наблюдаю и разумею, нет в этом процессе ни принципов, ни логики, ни целесообразности, ни переживания за будущее отрасли, а лишь политика, политиканство, личные да клановые интересы. В дальнейшем мы будем десятилетиями расхлебывать то, как бездарно и беспринципно перезакрепляли и раздавали угодья в период 2009-2014 годов.

Ну, а если отставить в сторону пессимистические настроения и задаться вопросом, что следует предпринять в отрасли, чтобы максимально устранить негативные явления, связанные с перезакреплением или передачей охотничьих угодий? Первое и главное, упростить и ускорить схему перезакрепления или передачи угодий, для чего разработать и утвердить должным образом «Положение о предоставлении угодий в пользование». Отмечу, что сегодня отдельные, несуразные, неполные статьи Закона об охотничьем хозяйстве, касающиеся предоставления угодий в пользование, не отвечают требованиям времени, не позволяют нормально проводить процесс, а лишь дают возможность на местах раздавать угодья как кому придет на ум. И процесс этот уже дошел до абсурда – в областях издают свои, порой противоречащие Законам Украины, Положения, Наставления по раздаче угодий, по сути – пишут свои областные законы об охотничьем хозяйстве. Что ж это получается, в областях умудрились понаклепать местных Положений о предоставлении угодий в пользование, а в столице?..

Второе. В силу разных причин и факторов нам не избежать наличия временно бесхозных охотничьих угодий, а потому следует (и это так же надо было сделать вчера, а не завтра) разработать «Положение об угодьях государственного резерва и запаса», одним из разделов которого должны быть предусмотрены принципы, финансирование и схема охраны этих угодий. Кстати, а что, бесхозные угодья нуждаются только в охране? А учеты дичи (таксация)? А подкормка дичи, хотя бы солью? А регулирование численности вредных и бродячих животных, и целый комплекс иных мероприятий, которые направлены на воспроизводство и поддержку дичи? На какой основе должны вестись вышеперечисленные мероприятия? Этот узел проблем и вопросов и должно в определенной степени развязать и разъяснить отдельное Положение об угодьях государственного резерва и запаса.

А на сегодня, напоминаю, при наличии миллионов гектар угодий государственного резерва мы имеем лишь один абзац (даже не раздел или хотя бы статью) в Законе об охоте. К тому же, этот абзац относится к 1-ой статье Закона – «Термины и их определение», которая никого, ни к чему не обязывает.

А зачем готовить некие отдельные Положения, заметят мои оппоненты, если все это можно предусмотреть в готовящейся новой редакции Закона об охоте, которую нам обещают в Агенстве вот уже более 2-х лет? Ни в коем случае! Принятия нового закона, как я то понимаю, мы будем ждать до неизвестных времен. А Положение можно утвердить более быстрым и легким путем – через Кабинет министров, без вмешательства нардепов, находящихся под гипнозом телеэкологов. К тому же, и не следует перегружать Закон деталями и мелочами, пусть даже и важными. Для нормального функционирования охотничьей отрасли, по моим прикидкам, кроме Закона об охоте нам следует иметь порядка двадцати Положений, регламентирующих и детализирующих ту или иную деятельность в сфере охотничьего хозяйства, дичеразведения (заметьте – дичеразведение отдельно), охоты, охотничьего собаководства и прочее. Но, на разработку и утверждение Положений понадобиться время, возможно месяцы, а что можно предпринять сегодня?

Уже сегодня следует мобилизовать все возможные силы на охрану временно бесхозных угодий, и это, пожалуй, самая главная мысль, которую я хотел бы здесь озвучить. Какие именно силы? Первая, но не самая главная – лесная охрана. На сегодня Государственные областные управления лесного и охотничьего хозяйства (ГОУЛОХ) практически бросили на произвол угодья государственного резерва. Некоторым оправданием может служить то, что они не имеют на это ни сил ни средств. Следует изыскать резервы (а они всегда имеются) передать их в областные управления и ввести жесточайшую ответственность ГОУЛОХ за мероприятия и работу, проводимые в угодьях госрезерва, как, за собственные. Увидим, как сразу уменьшатся территории ничейных угодий, а на оставшихся заметно изменится порядок. Ни один начальник областного управления не захочет иметь на шее и отвечать за ничейные угодья. А на сегодня все с точностью до наоборот, ничейные угодья – лакомый кусочек для ГОУЛОХ.

Вторая сила – общественные охотничьи инспектора. Даже с куцыми правами общественники серьезный барьер для браконьеров, что в охоте, что в рыбалке. Правда институт общественных охотничьих инспекторов сегодня развален, а с людьми, желающими искренне и безвозмездно послужить природе и державе, никто не работает. Если и есть отдельные примеры успехов общественных охотничьих инспекторов, то это скорее энтузиазм и патриотизм отдельных личностей, а не системная работа государственных структур, призванных и обязанных наладить работу общественников.

Третья сила – егерская служба сопредельных территорий. Да, и такой положительный опыт имеется и это вполне естественно. Вот, представьте себе лесные угодья серьезного охотничьего хозяйства, наполненные всевозможной дичью (в первую очередь – крупным копытным зверем), которые граничат с полевыми бесхозными угодьями. И, на эти ничейные поля все эти олени, кабаны и косули в летнее время из лесу тянутся как пчелы на мед. Нужно ли рассказывать, как и зачем караулит разный народец по ночам на этих полях зверя? И таких примеров «добрососедства» предостаточно. Вот и вынуждены егеря солидных хозяйств охранять и свою, и сопредельную территорию, и не только весной и летом, когда зверь разбредается по лугам и полям. Мне, к примеру, довелось работать в охотхозяйстве, граница которого делала такие кренделя, что и спецы не могли разобраться где, чья территория. А на одном из участков, на протяжении прямой линии в 5 километров меняла хозяев 19 раз! То есть, то наша территория, то бесхозная, и так 19 пересечений границы. Браконьеры, завидев наших егерей, быстренько выскакивали на бесхозную территорию и тыкали егерям дули. Но еще более идиотскими выглядели бесхозные участки размером в несколько гектар полевых угодий, расположенные прямо внутри наших лесных массивов. Вот где разворачивались настоящие разборки с браконьерами на месте, а затем с прокурорами и судьям в райцентре. Доводилось и мне составлять протоколы в угодьях государственного резерва, на каком основании, и какова их дальнейшая судьба – это тема отдельная.

Во всяком случае, охрана сопредельных бесхозных угодий егерской службой действующих по соседству охотничьих хозяйств – тема не такая уж утопическая и бессмысленная, хотя и требует дифференцированного подхода. И здесь существуют подвохи. Согласитесь, доверить егерской службе некоего хозяйства, которая и сама прославилась браконьерством, еще и охрану сопредельных угодий государственного резерва – так же может закончится плачевно.

Четвертая и, по моему убеждению, самая главная сила в охране временно бесхозных угодий это егерская служба хозяйств, которые продлевают срок пользования этими охотничьими угодьями. И есть в этом большой смысл. Если я был хозяином на данной территории предыдущие пятнадцать лет, подкармливал и охранял дичь, и борюсь за эти угодья, имею полное первоочередное право на них, документы подготовил на очередной срок, почему бы мне и не доверить охрану этих угодий на некоторый переходной период (пока они числятся угодьями государственного резерва)?! И поверьте, если я собираюсь брать угодья на последующие десятилетия, я за них буду стоять горой, и буду охранять их и в переходный период ни чуть ни хуже, лесной охраны.

Вы заметите, что право пользования угодьями пусть и временно, но утрачено, и егерская служба ни предыдущего пользователя, ни претендента, не имеет прав, определенных статьей 39 Закона об охоте? И как заявил мне один из моих оппонентов, нет такого пользователя, а значит и не существует такого охотничьего хозяйства и егерской службы.

Позвольте возразить, такое охотничье хозяйство действительно временно не является пользователем данных конкретных охотничьих угодий, но ведь никакой государственный орган по причине отсутствия угодий не может ликвидировать хозяйственную структуру, имеющую опыт работы, печать, счет в банке, и все прочие составляющие специализированного подразделения (включая и егерскую службу). А значит, есть смысл и потребность привлечь эту егерскую службу для охраны временно бесхозных угодий, которые, повторюсь, далеко не безразличны той самой службе. И сделать это возможно в течении нескольких недель. Каким образом это провести в рамках закона?

Уважаемые спецы из Агентства лесных ресурсов, я более чем уверен, что если вы захотите, то непременно найдете лазейку в нашем запутанном законодательстве и выход из положения. В крайнем случае, можно на период перезакрепления угодий зачислить егерей общественными охотничьими инспекторами, согласно списков, предоставленных претендентами на угодья. Но и здесь нельзя поступать огульно – выдавать удостоверения и предоставлять права всем подряд. Но ведь, волков бояться – в лес не ходить.

В целом, по моему убеждению, привлечение егерской службы претендентов на получение угодий или егерей сопредельных охотничьих хозяйств, для охраны угодий государственного резерва дадут намного больше положительного эффекта для сохранения дичи на этих угодьях. Хотя, будут и отрицательные моменты.